Maurits Cornelis Escher
Эшер Мауриц Корнелис — голландский художник, не поддающийся классификации, любимец математиков, физиков и прочих людей науки за крайне нестандартное творчество. Первый из художников, кто осилил хорошо изобразить бесконечность, рекурсию, перевёл математические абстрактные конструкции на язык графики. Популярен в интернетах и за его пределами давно, всерьёз и надолго.
Голландский мальчик родился в 1898 г. в семье технаря-инженера и, как и полагается гению, с детства был немного странным. Серый, замкнутый и заикающийся, он плохо учился, но любил музыку и столярное дело. Был подвержен двум навязчивым маниям. Первая — «тяга к падению»: все вертикальные, устремляющиеся ввысь формы, имели для парня пугающую и одновременно восхитительную притягательность. При взгляде вверх, на башню, гору или бесконечную вертикаль Эшер впадал в экстатическое оцепенение. Об этом вспоминают многие его биографы и друзья. С настойчивостью маньяка художник рисует птиц, рыб и ящериц, повторяя их сотни раз.
Второй странностью юного Эшера было построение «безупречного бутерброда». Однокашник будущего художника вспоминал, как тщательно укладывал Мориц на хлеб кусочки сыра и колбасы с целью получить «идеальное покрытие». Тяга к идеальным линиям привела к тому, что Морица послали учиться на архитектора. Однако ему не понравилось, и он переметнулся в графику. Имея небедных родителей, между мировыми войнами наш художник катался по Европе в поисках себя — в итоге осел в Италии минимум на десять лет, женился, завёл детей… Но когда его сына приняли в фашистские пионеры, Эшер насторожился и свалил в Швейцарию.
В жизни Мориц был скромен и не склонен к эпатажным выходкам. Чаще всего сей господин был крайне сдержан и сух в общении, замкнут и вежлив. Даже в кругу семьи. Но некоторые источники утверждают, что лузловые ситуации всё же настигали его. Однажды утром бездыханного Эшера обнаружил в мусорном ящике дворник. Выяснилось, что это не труп, а всего-навсего немножко выпавший из окна художник. Водворённый домой, в постели с чашкой кофе, Эшер нарисовал вывернутое наизнанку пространство. В этом мире можно было увидеть переднюю и заднюю стороны куба одновременно. Увидев этот рисунок, жена стала оплакивать свою судьбу: её муж был гением, а с гениями жить невозможно. Даже тесть Эшера с самодовольством шутил, что у зятька лучше всего получаются чертежи складских помещений чем собственно картины. Недалеко от тестя ушли и профессиональные критики. С другой стороны Мауриц терпеть не мог когда с ним фамильярничали. Из-за этого он отказал Мику Джаггеру, когда тот попытался уломать художника создать обложку для нового альбома.
Строгие и умозрительные работы Эшера обвинялись искусствоведами в сухости, просчитанности и излишней интеллектуальности, что для профессии художника якобы смертельно опасно.
Сам Мауриц не заморачивался, откуда у него берутся идеи — он просто работал.
Математики и художник
Математики любят Эшера. В его гравюрах и литографиях видят ключи к доказательству теорем или оригинальные контрпримеры, бросающие вызов здравому смыслу. Их воспринимают как годные иллюстрации к научным трактатам по кристаллографии, когнитивной психологии или компьютерной графике.
Однажды известный геометр Г. Кокстер пригласил Эшера на свою лекцию, посвящённую математическому содержанию его гравюр и литографий. К взаимному разочарованию, Эшер не понял из содержания лекции ни хрена.
Я так ни разу и не смог получить хорошей оценки по математике. Забавно, что я неожиданно оказался связанным с этой наукой. Поверьте, в школе я был очень плохим учеником. И вот теперь математики используют мои рисунки для иллюстрации своих книг. Представьте себе, эти ученые люди принимают меня в свою компанию как потерянного и вновь обретенного брата! Они, кажется, не подозревают, что математически я абсолютно безграмотен.
И это говорит человек, без гравюр которого не обходится с середины прошлого века ни одна «иллюстрированная» книга по математике, физике, топологии, не говоря уж о популярных изданиях! Возможно, художник скромничал. Так, например, в 1960 году Эшер прочитал лекцию по кристаллографии в Кембридже. А многие советские научно-популярные журналы активно печатали Эшера на своих страницах.
Оказалось, что с помощью работ Эшера можно объяснить нормальной школоте такие математические понятия и термины, как: параллельный перенос, подобие фигур, равновеликие фигуры, периодичность, квазипериодичность, треугольники Робинсона. Герой статьи одним из первых стал изображать в своих картинах фракталы. Только после смерти художника учёные стали изучать свойства этих фигур и с помощью компов строить то, что Эшер рисовал вручную, с помощью тёплой ламповой математики и расчерченной вручную сетки построения.
(статья с луркмор)